Eurasia Press & News
Вчера стартовал очередной Петербургский международный экономический форум. Его программа чрезвычайно обширна и насыщенна, но в ряду других встреч и выступлений особняком стоит крайне важное событие. На полях форума замечены замглавы Торгово-промышленной палаты Афганистана Мохаммадюнис Хоссейн и глава афганской дипломатической миссии Джамал Насир Гарвал.
Само по себе участие представителей движения “Талибан”* можно назвать скандальным, однако приглашение к участию в ПМЭФ представителей новой власти Афганистана говорит о том, что Москва со всевозрастающим интересом рассматривает Кабул в качестве торгового партнера.
Многие, наблюдая военные успехи талибов, которые вынудили к позорному бегству из Афганистана американцев, опасались дальнейшей военной и исламистской экспансии. Но “Талибан”* взял Кабул, вышел на границы страны и остановился. Шло время, а талибы не предпринимали никаких попыток вторжения в соседние Туркменистан, Узбекистан, Таджикистан, и со временем напряжение по линии границы стало спадать. Новая власть сконцентрировалась исключительно на наведении порядка внутри неспокойной страны и с самого начала стала наводить дипломатические мосты с Москвой и Пекином.
Буквально на днях спецпредставитель президента России по Афганистану, директор Второго департамента Азии МИД России Замир Кабулов приподнял завесу недосказанности над российско-афганскими отношениями. Из заявления дипломата следует, что в настоящий момент “Талибан”* не создает прямой военной угрозы в Центральной Азии и активно развивает межгосударственные связи, в первую очередь с Узбекистаном и Туркменистаном. В переводе с обтекаемо-нейтрального дипломатического языка это означает, что Москва очень близка к признанию талибов законной властью и установлению официальных двусторонних отношений.
То, что это не наши домыслы, подтверждает и риторика гостей форума.
Совсем недавно временный поверенный в делах Афганистана Джамал Гарвал говорил, что правительство талибов твердо намерено развивать экономическое сотрудничество с Россией. Ему из Санкт-Петербурга вторит представитель Торгово-промышленной палаты — Кабул ведет активные переговоры о беспошлинных поставках в Россию фруктов и минералов, а взамен готов закупать газ, нефть и продукты нефтепереработки.
С политической частью разобрались, перейдем к экономике и энергетике.
Ситуация с Афганистаном странная и парадоксальная. С одной стороны, большинство участников ПМЭФ не признают действующую власть, а с другой, Москва направила талибам официальное приглашение — и ни у кого это не вызвало возражений. Тому есть очень простое объяснение, и лежит оно сугубо в рыночной плоскости.
Афганистан баснословно богат ресурсами.
В пересчете на размер территорий и численность населения только по стоимости извлекаемых полезных ископаемых Афганистан может без труда поспорить с лидерами — Саудовской Аравией, Кувейтом, ОАЭ и, конечно же, Россией. Правда, в отличие от большинства сугубо “топливных” игроков афганцы могут похвастаться значительно более широкой номенклатурой запасов. По состоянию на август прошлого года, то есть на момент бегства американской армии, западные аналитики оценивали совокупную стоимость нетопливных ресурсов более чем в триллион долларов. Афганские недра хранят в своих закромах медь, редкоземельные металлы, кобальт, бокситы, ртуть, хром и даже уран.
Страна также может похвастать запасами лития оценочной стоимостью в три триллиона долларов. Того самого лития, что считается металлом XXI века, так как без него невозможно производство современной электроники, в первую очередь аккумуляторных батарей.
В центральной гористой части страны находится гигантское месторождение железной руды Гаджигак с оценочными запасами в умопомрачительные два миллиарда тонн, притом что местная руда является сверхбогатой. Содержание полезного компонента в рудной массе достигает 62 процентов, что не просто много, а очень много.
На севере страны вдоль русла Амударьи разведаны значительные запасы углеводородов. Речь идет об объемах в 1,8 миллиарда баррелей нефти, 440 миллиардов кубометров газа и более 560 тысяч баррелей газового конденсата. Конечно, на фоне все тех же нефтедобывающих стран Ближнего Востока цифры не шокируют, но здесь нужно понимать, что Афганистан — до сих пор во многом tabula rasa, то есть чистый лист с точки зрения геологии, и никто не возьмется с точностью прогнозировать, что еще припрятано в его подземных кладовых.
Краткий экскурс в этот азиатский регион будет неполным без упоминания месторождений свинца, цинка, ниобия, а также драгоценных и полудрагоценных камней, среди которых часто встречаются потрясающей красоты изумруды, рубины и лазуриты, короче, все то, что с удовольствием берут в работу ювелиры и позднее носят богачи и модницы.
При всем этом Афганистан чудовищно бедная страна.
Только по официальной статистике, более 70 процентов населения, то есть порядка 27 миллионов человек, не имеют доступа к электричеству, а в сельской местности этот показатель доходит до девяноста процентов. Решить проблему доступа к электроэнергии в постоянно полыхающей войной стране было просто невозможно. Американская администрация утверждала, что в период с 2002 года на электрификацию было потрачено свыше четырех миллиардов долларов, однако выделенные деньги так и не конвертировались в физическую генерирующую и распределительную инфраструктуру. Генерирующие мощности по состоянию на 2019 год оценивались в мизерные 3,5 гигаватта, притом что общая потребность страны составляет как минимум 40-45 гигаватт.
Это прекрасно знают все соседи, и тот же Узбекистан настойчиво просит “Росатом” построить на юге страны первую АЭС, чтобы не только обеспечить собственное население, но и в большей мере наладить экспорт электричества через афганскую границу, получая оплату либо валютой, либо товарными позициями.
На повестке также стоит и вопиющая нехватка чистой воды. Почти 40 процентов населения — свыше 15 миллионов человек — не имеют доступа к постоянным источникам питьевой воды. Распределительные системы водоканалов критически устарели и изношены до предела, что приводит к огромным потерям при транспортировке. Но даже там, где они работают, вода далека от идеала, так как подавляющее большинство водопроводных труб выполнены из асбестоцементной смеси, которая ввиду износа давно потеряла свои эксплуатационные качества.
Короче говоря, проще сказать, что в Афганистане хорошо, чем перечислить критические проблемы, а потому перейдем к главному.
Афганистан — это громадный и совершенно пустой рынок по всем без исключения направлениям. В современном мире, стянутом цепями глобализации, корпорации сражаются за прибыль и рост производства порой в десятые доли процента. Происходит это потому, что весь “цивилизованный” мир уже давно поделен на сферы и сектора влияния и втиснуться в определенную нишу, будь то производство детского питания или ферросплавов, очень сложно. Афганистан пусть и не может похвастать богатством государственной казны, но готов на первом этапе менять собственные ресурсы на предметы и материалы первой необходимости, куда включить можно абсолютно все — от проводов и пластиковых труб до мини-заводов по переработке нефти и производству стеклянной тары.
Российским крупным и не очень производителям — хоть турбин для гидроэлектростанций, хоть железнодорожных рельсов или железобетонных конструкций — следует поторопиться, чтобы занять пока что девственно чистый афганский рынок. Визит делегации на ПМЭФ говорит о взаимном понимании и интересе между Кабулом и Москвой, что не может не радовать.
